Форум "В Керчи"

Белла Ахатовна Ахмадулина

Зима

О жест зимы ко мне,
холодный и прилежный.
Да, что-то есть в зиме
от медицины нежной.

Иначе как же вдруг
из темноты и муки
доверчивый недуг
к ней обращает руки?

О милая, колдуй,
заденет лоб мой снова
целебный поцелуй
колечка ледяного.

И все сильней соблазн
встречать обман доверьем,
смотреть в глаза собак
и приникать, к деревьям.

Прощать, как бы играть,
с разбега, с поворота,
и, завершив прощать,
простить еще кого-то.

Сравняться с зимним днем,
с его пустым овалом,
и быть всегда при нем
его оттенком, малым.

Свести себя на нет,
чтоб вызвать за стеною
не тень мою, а свет,
не заслоненный мною.

Владимир Владимирович Набоков


Новый год


"Скорей,-- мы говорим,-- скорей!"
И звонко в тишине холодной
захлопнулись поочередно
двенадцать маленьких дверей...
И удалившихся не жаль нам:
да позабудутся они!
Прошли те медленные дни
в однообразии печальном.
А те, другие, что вошли
в полуоткрывшиеся двери,
те не печали, не потери,
а только радость принесли.
Но светлые дары до срока
они, туманные, таят,
столпились и во мгле стоят,
нам улыбаясь издалёка...

Александр Николаевич Вертинский


Рождество


Рождество в стране моей родной,
Синий праздник с дальнею звездой,
Где на паперти церквей в метели
Вихри стелют ангелам постели.

С белых клиросов взлетает волчий вой…
Добрый праздник, старый и седой.
Мертвый месяц щерит рот кривой,
И в снегах глубоких стынут ели.

Рождество в стране моей родной.
Добрый дед с пушистой бородой,
Пахнет мандаринами и елкой
С пушками, хлопушками в кошелке.

Детский праздник, а когда-то мой.
Кто-то близкий, теплый и родной
Тихо гладит ласковой рукой.
. . . . . . . . . . .
Время унесло тебя с собой,
Рождество страны моей родной.

Поликсена Сергеевна Соловьева


Февраль


Изменчивый месяц февраль.
Он любит весну и зимы ему жаль.
Он льдистостью дымной стекло по утрам затемняет,
А в полдень с капелей он яркие слезы роняет,
И, жмурясь, сквозь солнце глядит он в замлевшую
даль,
Улыбчиво-грустный февраль.

Лежат на снегу ярко-синие тени
От черных деревьев, и, став на колени,
Чуть слышно он шепчет пробудные сказки земле,
Над снегом колдует для тех, кто под снегом во мгле.
И радость морозную вешняя точит печаль
В обманчивый месяц февраль...

Как Вам зимуется, мой друг?
Как Вам метелится и вьюжится?
Как Вам томится и недюжится?
Какие снятся времена?
Какие старые слова
Вам снова вьюга нашептала?
Но эта ночь, мой друг, не знала,
Что в Ваши сны придёт весна.

В каких словах, в каких мелодиях,
В каких сонетах и рапсодиях,
В каких сюитах и симфониях,
В своей любви открыться Вам?
Я к Вам спешу назло снегам,
Под небом ясным в ночь морозную
И в январе у неба звёздного
Кладу весну к Вашим ногам.

Как Вам зимуется, мой друг,
С какою музыкой вечернею,
С какою радостью безмерною,
Лежат снега у Ваших ног?
Простите мне старинный слог
И откровений неизбежность,
Мою безудержную нежность,
Что снег Вам передать не смог.

В каких словах, в каких мелодиях,
В каких сонетах и рапсодиях,
В каких сюитах и симфониях,
В своей любви открыться Вам?
Я к Вам спешу назло снегам,
Под небом ясным в ночь морозную
И в январе у неба звёздного
Кладу весну к Вашим ногам...

(Вадим Семернин)

Арсений Александрович Тарковский

* * *


I

Как сорок лет тому назад,
Сердцебиение при звуке
Шагов, и дом с окошком в сад,
Свеча и близорукий взгляд,
Не требующий ни поруки,
Ни клятвы. В городе звонят.
Светает. Дождь идет, и темный,
Намокший дикий виноград
К стене прижался, как бездомный,
Как сорок лет тому назад.

II

Как сорок лет тому назад,
Я вымок под дождем, я что-то
Забыл, мне что-то говорят,
Я виноват, тебя простят,
И поезд в десять пятьдесят
Выходит из-за поворота.
В одиннадцать конец всему,
Что будет сорок лет в грядущем
Тянуться поездом идущим
И окнами мелькать в дыму,
Всему, что ты без слов сказала,
Когда уже пошел состав.
И чья-то юность, у вокзала
От провожающих отстав,
Домой по лужам как попало
Плетется, прикусив рукав.

III

Хвала измерившим высоты
Небесных звезд и гор земных,
Глазам - за свет и слезы их!

Рукам, уставшим от работы,
За то, что ты, как два крыла,
Руками их не отвела!

Гортани и губам хвала
За то, что трудно мне поется,
Что голос мой и глух и груб,
Когда из глубины колодца
Наружу белый голубь рвется
И разбивает грудь о сруб!

Не белый голубь - только имя,
Живому слуху чуждый лад,
Звучащий крыльями твоими,
Как сорок лет тому назад.

Афанасий Афанасьевич Фет


Весенние мысли


Снова птицы летят издалёка
К берегам, расторгающим лед,
Солнце теплое ходит высоко
И душистого ландыша ждет.

Снова в сердце ничем не умеришь
До ланит восходящую кровь,
И душою подкупленной веришь,
Что, как мир, бесконечна любовь.

Но сойдемся ли снова так близко
Средь природы разнеженной мы,
Как видало ходившее низко
Нас холодное солнце зимы?

Двадцать восьмого марта
утром я вышел в кухню.
Чайник на газ поставил.
Снег за окошком падал.
В шкафчике, на газете,
луковица лежала.
Глупая толстая луковица.
Барышня провинциальная.
Но две зеленые стрелки
у ней на макушке были.
Две зеленые струйки
фонтанчиком из нее били.
Снег за окошком падал,
крупка в окно хлестала.
В шкафчике, на газете,
луковица расцветала.
Луковица на газете.
Зеленая, как кузнечик.
Этакий Чипполино.
Луковый человечек.
Чай погуще завариваю.
С луковкой разговариваю.
Что-то ей, видно, ведомо
такое, что мне не ведомо.
Свое она что-то знает.
Знает, что снег растает.
А снег все никак не тает.
А луковица расцветает.

© Ю.Левитанский

Агния Львовна Барто

Апрель

Верба, верба, верба,
Верба зацвела.
Это значит, — верно,
Что весна пришла
Это значит — верно,
Что зиме конец.
Самый, самый первый
Засвистел скворец.
Засвистел в скворечне:
Ну, теперь я здешний.
Но весне не верьте,
Слышен ветра свист.
Ветер, ветер, ветер
По дорогам вертит
Прошлогодний лист.
Все апрелю шутки!
Сельский детский сад
Утром скинул шубки,
В полдень — снегопад.
Но не так уж скверно
Обстоят дела,
Если верба, верба —
Верба зацвела.

Христос Воскрес!
Скворцы поют,
И, пробудясь, ликуют степи.
В снегах, журча, ручьи бегут
И с звонким смехом быстро рвут
Зимою скованные цепи.
Еще задумчив темный лес,
Не веря счастью пробужденья.
Проснись! Пой песню Воскресенья –
Христос Воскрес!

Христос Воскрес!
В любви лучах
Исчезнет скорби мрачный холод,
Пусть радость царствует в сердцах
И тех, кто стар, и тех, кто молод!
Заветом благостных Небес
Звучит нам песня Воскресенья,
Любви, и счастья, и прощенья,-
Христос Воскрес!

Владимир Ладыженский